У жителей Сибири не осталось потребностей

Генерал Квашнин внес «Стратегию развития» региона до 2020 года.

Аппаратом полпреда президента в Сибири Анатолия Квашнина представлен в Минрегионразвития России проект «Стратегии социально-экономического развития Сибири до 2020 года». Проект разрабатывался в соответствии с президентским указом и должен быть впоследствии утвержден правительством РФ. Если это произойдет без радикальной правки документа, значит, чиновничий аппарат не отнесся всерьез к мечтаниям Кремля о модернизации и инновациях. Но что печальней — утверждение представленного документа (он выложен в Сети) станет ярчайшим свидетельством того, что земли за Уралом для нынешней российской власти нет. Ресурсы есть, а реальных людей с их обычными тяготами и потребностями — нет.

Программы территориального развития надлежит выносить на общественное обсуждение. Похоже, роль общественности готова сыграть «Единая Россия». В конце марта в Красноярске ждут Владимира Путина на первую конференцию «ЕР» — этот формат должен заменить съезды партии в предстоящие до выборов два года; после Красноярска подобные конференции пройдут и в других федеральных округах – по одной в квартал. Так вот, в политтусовке активно обсуждается возможность действенной поддержки партией власти этой колониальной «Стратегии».

Приложением к «Стратегии» идет объемный список проектов, которые должны обеспечить ее реализацию. В нем — Эвенкийская, Нижне-Курейская, Богучанская и Мотыгинская ГЭС, газопровод «Алтай» к бурно развивающемуся Синьцзян-Уйгурскому автономному району Китая, громадное количество месторождений, лесопромышленных комплексов, фабрик первого передела. И правильней было бы назвать этот документ не «Стратегией развития Сибири», а «Стратегией развития за счет Сибири». А кто развивается? Крупный бизнес России и государство Китай.

В списке Квашнина — проекты, отвергнутые из-за их безумности в брежневские времена, проекты, которые не сумели реализовать Сталин и гулаговская экономика. Предлагается восстановить «мертвую дорогу» — железнодорожную линию Русское — Игарка и Игарка — Норильск (часть Полярной магистрали), а западное крыло БАМа соединить с Северо-Сибирской железной дорогой, протяженность которой составит две тысячи километров. Даже при развитом социализме не сумели найти ответ на вопрос, какие грузы возить по ледяной пустыне и зачем. Список предложенных к освоению месторождений политически грамотно разбавлен «центрами нанотехнологий», всяческими кластерами, «зонами инновационного развития», «промышленно-логистическими парками» и уже подустаревшими технопарками, однако понятно, что это не сочетается с Эвенкийской ГЭС, которая похоронит Красноярский Север и Арктику.

Красноярск задыхается без метро, в городе нет ни одного крытого ледового катка, в больницы страшно зайти. В центре города и в спальных районах — тюрьмы и колонии, в черте города — грязнейшие металлургические и химические предприятия. Но обо всем этом в «Стратегии» ни слова. Красноярский край по-прежнему будет перегораживать реки, валить лес, строить новые алюминиевые заводы.

Более чувствительное к посылам общества, чем сибирский полпред Квашнин, Минрегионразвития еще в силах остановить этот документ. Уже существует великое множество бюрократических (отраслевых, региональных, федеральных) трактатов относительно судеб Сибири, «Стратегия» их дублирует. При этом есть аналогичная «Стратегия социально-экономического развития Сибири до 2020 года», утвержденная распоряжением правительства от 7 июня 2002 года. Ту «Стратегию» поручил разработать в 2000 году Владимир Путин, когда посетил новосибирский Академгородок. И она не отменена. Видимо, каждый новый полпред в Сибири будет разрабатывать новый план.

Вокруг прошлой «Стратегии», утвержденной 8 лет назад, шли споры — в отличие от нынешней. Предыдущий полпред президента в Сибири Леонид Драчевский пытался продвинуть идею «климатической ренты» — системы льгот и преференций, что уравнивала бы условия производства в Сибири с регионами, которым больше повезло с географией. Однако этот вариант отвергли. Сибири велели развиваться на общих основаниях. (Согласно принятой тогда «Стратегии», к 2010 году, т.е. сейчас, экономика Сибири уже должна быть реструктурирована и модернизирована.)

Под мантры об инновацизации страны российская бюрократия желает одного — стабильности нулевых годов, базирующейся на экстенсивной экономике. Но есть ли разница для колонии, чьим сырьевым придатком быть? Кто ее разделывает и потрошит? С такими генералами и стратегиями, долго ли страна протянет в прежних границах?