О плодах безумия и спекуляциях патриотизмом. К 100‑летию Виктора Астафьева

Желаю всем вам лучшей доли;
ради этого жил, работал и страдал.
Виктор Астафьев

Его книги читать и легко, и сложно. Легко из‑за живого литературного языка и отсутствия характерной для советских авторов идеологической пропаганды, сложно – из‑за преобладающей военной тематики и жёсткой неприкрытой правды жизни, которую он описывал без прикрас, не щадя читательские души.

1 мая Красноярск, Пермь, Вологда и вся Россия отмечают 100‑летие великого русского писателя Виктора Астафьева.

Родился будущий лауреат пяти Государственных премий РСФСР, СССР и России 1 мая 1924 года в селе Овсянка Енисейской губернии (сейчас Красноярский край). Рано потерял мать, прошёл через детский дом, фабрично-заводскую школу, работу коновозчиком и сцепщиком вагонов на железной дороге.

В 1942 году 18-летний Виктор пренебрёг бронью железнодорожника и ушёл добровольцем на фронт. Был тяжело ранен, награждён орденом Красной Звезды и медалями «За отвагу», «За освобождение Варшавы» и «За победу над Германией». После войны жил в городе Чусовом Молотовской области (сейчас Пермский край), сменил множество профессий от кладовщика до дежурного по вокзалу, а первый рассказ опубликовал в 1951 году в газете «Чусовский рабочий», куда его впоследствии приняли на должность журналиста.

Первая книга Виктора Астафьева «До будущей весны» вышла из печати в Молотовском книжном издательстве в 1953 году. Спустя пять лет 34‑летний прозаик был принят в Союз писателей СССР, а в 1961‑м получил первый в своей жизни диплом, окончив Высшие литературные курсы при Литературном институте имени М. Горького в Москве.

В 1962 году писатель, перед которым были открыты двери в столицу с её неограниченными возможностями, переехал в провинциальную Пермь, затем в 1969 году – в Вологду, а в 1980‑м вернулся в родную Овсянку под Красноярском, где скончался в возрасте 77 лет в ноябре 2001‑го и где затем был похоронен.

Юбилеи писателей мы традиционно отмечаем публикацией цитат из их произведений. Сегодня это мысли автора и фразы его героев из романа Виктора Астафьева «Прокляты и убиты», сборника «Царь‑рыба», повестей «Печальный детектив», Пастух и пастушка», «Последний поклон», «Звездопад» и рассказа «Васюткино озеро».

Половина людей на земном шаре нарушает или собирается нарушить, другая половина нарушать не даёт. Пока равновесие.

Начавши борьбу за создание нового человека, советское общество несколько сбилось с ориентира и с тропы, где назначено ходить существу с человеческим обликом, сокращая путь, свернуло туда, где паслась скотина.

Дети рабочих, дети крестьян, спецпереселенцев, пролетариев, проходимцев, воров, убийц, пьяниц, не видевшие ничего человеческого, тем паче красивого в жизни, с благоговением внимали сказочкам о роскошном мире, твердо веря, что так оно, как в книгах писано, и было, да всё ещё где‑то и есть.

Главное губительное воздействие войны в том, что вплотную, воочию подступившая массовая смерть становится обыденным явлением и порождает покорное согласие с нею.

Боже милостивый! Зачем Ты дал неразумному существу в руки такую страшную силу? Зачем Ты прежде, чем созреет и окрепнет его разум, сунул ему в руки огонь? Зачем Ты наделил его такой волей, что превыше его смирения? Зачем Ты научил его убивать, но не дал возможности воскресать, чтоб он мог дивиться плодам безумия своего?

Что в народе, что в природе – едят друг дружку все.

Предательство начинается в высоких, важных кабинетах вождей, президентов – они предают миллионы людей, посылая их на смерть... Давно уже нет того поединка, когда глава государства брал копьё, щит и впереди своего народа шел в бой, конечно же, за свободу, за независимость, за правое дело. Вместо честного поединка творится коварная надуваловка.

Ночью, лежа в снегу, думал: неужели такое кровопролитие ничему не научит людей? Эта война должна быть последней! Или люди недостойны называться людьми! Недостойны жить на земле! Недостойны пользоваться её дарами, жрать хлеб, картошку, мясо, рыбу, коптить небо.

Изо всех спекуляций самая доступная и оттого самая распространённая – спекуляция патриотизмом, бойчее всего распродается любовь к родине – во все времена товар этот нарасхват.

Нет на свете ничего подлее русского тупого терпения, разгильдяйства и беспечности. Тогда, в начале тридцатых годов, сморкнись каждый русский крестьянин в сторону ретивых властей – и соплями смыло бы всю эту нечисть вместе с наседающим на народ обезьяноподобным грузином и его приспешниками. Кинь по крошке кирпича – и Кремль наш древний со вшивотой, в ней засевшей, задавило бы, захоронило бы вместе со зверующей бандой по самые звёзды. Нет, сидели, ждали, украдкой крестились и негромко, с шипом воняли в валенки. И дождались!

Если обуви не дали, значит, выдадут медали.

Как часто мы бросаемся высокими словами, не вдумываясь в них. Вот долдоним: дети – счастье, дети – радость, дети – свет в окошке! Но дети – это ещё и мука наша! Вечная наша тревога! Дети – это наш суд на миру, наше зеркало, в котором совесть, ум, честность, опрятность нашу – всё наголо видать.

Я вот пить бросил уже, скоро курить, поди‑ка, брошу и вообще бог знает до чего могу докатиться по причине влюблённости.

Не всё продаётся, что покупается. Давно читали Куприна?

У мужчины бывает только одна женщина, потом все остальные.

В героической советской стране передовые идеи и машины всегда ценились дороже человеческой жизни.